Как Рэмбо, только наоборот. «Кому мы поможем, группировщику или комсомольцу?!»

Не соглашусь со многими и вообще видимо с трендом, что дескать переделанная 8 серия «Слово пацана», как-то украсила советское время или сделала фильм мягче. Скорее фильм стал ещё более жестче и беспощаднее к людям. Если сравнивать восьмые серии, которая утекла в сеть, с той, что видимо «одобрили свыше», то самое смешное в том, что из последней по максимуму вырезали всю «антисоветчину», отчего она стала ещё более антисоветской. Всё это разгульное бухание по ресторанам высших вожаков комсомола в нищей стране и совместное посещение саун после распевания интернационала – беспощадно вырезали. Теперь они «идейные», и вот это реально предало фильму безысходности и отвращение к этим людям, да отвращения ко времени поприбавилось, при чём скорее к сегодняшнему, чем к тогдашнему.

Кажется, что Крыжовников прогнулся под банду «Мы из Совка», под Комсомольских, и фильм, который изначально задумывался, уже не получился. Таким, как он задумывался, он явно не получился. Не получился глубоким анализом произошедшего, подводящим черту под эпохой. Про ту эпоху, если судить по вышедшей версии, получается, что многое недосказали. А люди, которые не понимают свои ошибки, повторят их снова, потому фильм рассказал нам много про время сегодняшнее.

«Кому мы поможем, группировщику или комсомольцу?!». Эти слова комсомольца при вербовке Марата в комсомол, вырезанные из финальной восьмой серии, намекают на то, что, по сути, комсомол та же банда, помогающая только своим. Понятно, что у комсомольцев то же «понятия», такие же, или даже хуже и глупее ритуалы, и заблуждения. Имеется так же и посвящение «в свои», свой «старший возраст», иерархия и наказания за провинности. «Я считаю, что устав ВЛКСМ бесценен» – по понятиям ответил – «свой». Только одни носят галстуки, а другие кепки. Но несмотря на это равенство в одобренной свыше версии авторы выбрали сторону. «Надоело быть с улицей, пойду в комсомол!», – как бы говорит Маратка и его выбор даже начал оправдываться и стал иметь смысл, в отличие от первоначальной концепции. Достоверность пала первой жертвой сделанного авторами фильма выбора к какой группировки им примкнуть.

Второй жертвой пала человечность. Отец, узнав правду, уже не предлагает сыну помощь. Система уже сильнее даже родственных, отцовских, чувств. Встал на другую сторону, «общество отвернулось» и сын, единственный, пришедший на юбилей отца, потому что, сын – «отщепенец, подставивший отца». Система сильнее человека, комсомол сильнее улицы. Все те люди, которые не пришли, они же святые и реально верят советской власти. По крайней мере бояться. В реальности, как мы знаем улица тогда победила.

Поэтому что, что не говори, но у улицы свои правила и своя правда. Во многом более честные чем у комсомольцев принципы. Парень с улицы может продать свою шапку, свой знак отличия в своей среде, чтобы купить сестре конфеты, а девушке цветы, комсомолец и пионер такой выбор сделать не может, для него галстук важнее. «Улица меня научила, что комсомольский билет рвать нельзя» – это больше про наше время, чем про то, но этот «моральный» принцип похоже опять нам пытаются навязать в этом фильме. Но тогда комсомольцы проигрывали улице, да и проиграли бы и сейчас, так устроен мир. Просто сейчас уже нету той улицы, потому что нету той советской власти и жизнь устроена по другому, более приспособлено к тому, как живёт человек, чтобы оставаться человеком.

Как бы советским – это не хотелось признавать. Советская улица во многом это отражение советской системы.

Продолжая про недостоверность восьмой финальной серии. В фильме появляется «принципиальный» милиционер и именно он убивает главного героя, афганца, а не бандит, чтобы отомстить, как в оригинале. В жизни, в то время, обычно принципиальных милиционеров не бывало. Почему это надо было менять? Видимо, советского человека до сих пор пугает улица. Потому что она оказалась тогда сильнее.

И именно эту силу пытались скрыть в финальной версии «Слово пацана». Чего до сих пор боится советский человек? Подросшие комсомольцы выходят до сих пор боятся улицы, как боится советский человек жизни. Потому что никогда не знал, как надо жить, а значит и не научился.

Комсомольские продолжают бояться за свой асфальт, для них это время не ушло, они продолжают в нём жить. Подвести черту пока ещё выходит рановато.

Но что очевидно из нашего времени, конфликт таким образом, советский полицейский уничтожает советскую улицу, в тех условиях не мог разрешится. Да, советский полицейский уничтожал улицу, но в силу закономерностей советской власти и системы, улица воспроизводилась в ещё большем количестве, и в конечном итоге улица пожрала советского полицейского.

Пыпинское время, время сволочного кино, которое боится ответственности, поэтому «вор не должен сидеть в тюрьме, преступление должно быть без наказания» – майор Гром, а Рэмбо слабее системы – «Слово пацана». Убил милиционер советского Рэмбо, потому что «принципы имеет». А по сути, просто так, или даже в целях доказать, что он сильнее Рэмбо, из своей жестокости, а может, и чтобы отомстить, потому что получил по балде в общежитии? Иными словами, показал, что он из банды, только другой, более свирепой и беспринципной. Сильнее ли он был в жизни, советский милиционер, как показало тогдашнее время – нет. Но как говорится, хоть в фильме отыграемся.

Философского размышления о людях и жизни в том времени в связи с чем не получилось, зато кино заставило задуматься о времени сегодняшнем. «Мы славим труд, страну свою и время». Симпатии к улице, после просмотра «одобренной свыше» версии у меня лично стало гораздо больше, чем от просмотра первой версии, где всем доставалась поровну. И которая, кстати, гораздо более точно отражала то время.

Мораль: Комсомол оказался хуже улицы, а не равносилен ей. Старайтесь по возможности оставлять в себе что-то человеческое.