О русских правителях, их резиденциях и отношении к роскоши

Статья русского интеллектуала Василия «Ватоадмина» Тополева, о том, что из себя в реальности представляла жизнь русского царя.

Давайте по поводу того, что Путин – новый царь, дворец себе царский строит.

Во-первых, хорошо написала про дворец – да-да – Шульман. Классический дворец монарха – это не личная резиденция, закрытая от всех со всех сторон километрами виноградников и закрытых зон, а резиденция правительственная. Людовик XIV каждый день устраивал торжественный проход в Зеркальной галерее, где к нему, например, мог подойти солдат-инвалид и просить о пенсии. Ну или посмотрите “Русский ковчег” – там подробно показано, какие функции выполнял Зимний дворец. Но я не об этом.

Эпоха дворцов, балов и показной роскоши по образцу французских королей в России закончилась с XVIII веком. Все императорские дворцы – всего одиннадцать штук – были построены до начала века девятнадцатого. Исключениями послужили Большой Кремлёвский, который никогда не был местом жительства императора (для этого там просто нет помещений) и использовался только как место для торжественных мероприятий (например, коронаций) и Ливадийский в Крыму (о нём позже).

Показная роскошь перестала быть “в моде” после Эпохи Просвещения и Французской революции. Про Николая I его дочь писала: “Он любил спартанскую жизнь, спал на походной постели с тюфяком из соломы, не знал ни халатов, ни ночных туфель и по-настоящему ел только раз в день, запивая водой. Вечером, когда все ужинали, он пил чай и иногда съедал солёный огурец”. Когда Николай собирался во второй раз посетить Англию, чтобы познакомиться с новой королевой Викторией, англичане постарались как-то вежливо ему отказать (отношения уже быстро ухудшались – в итоге это привело к Крымской войне), и объявили, что не могут обеспечить русскому императору достойный приём. В ответ Николай объявил, что ему достаточно сарая с соломой, чем немало шокировал даже сдержанных англичан. Работал он в кабинете в Зимнем дворце с видом на Неву; засиживался с бумагами часто до глубокой ночи и всегда сидел у окна, чтобы проходящие по набережной видели, что император работает, а не ест хлеб зазря.

Его предшественник и брат Александр I называл себя “жителем коляски”. На его смерть сочинили стишок: “всю жизнь провёл в дороге и умер в Таганроге”. Александр Дюма писал, что Александр I в конце жизни “стал совершать путешествия, которые нам, парижанам, показались бы невозможными”. Общая протяженность поездок была, якобы, такова, как если бы он почти шесть раз объехал вокруг света. Его рекордное путешествие из Петербурга в Москву заняло 42 часа – обычный путешественник добирался за 5-7 суток. (Николай потом побил рекорд, добравшись за 38 часов – по крайней мере, об этом пишет Пушкин в дневнике). Ездил Александр не в карете – для его путешествий она была слишком неуклюжа – а в лёгкой коляске. Набоков в комментариях к Онегину замечал, что интерес Александра I к дорогам носил “патологический характер”. Дворцами Александр не интересовался вовсе – он в них не жил, всю жизнь трясясь на дорожных кочках и живя где получится – умер он в скромном одноэтажном домике таганрогского градоначальника. (Ну и есть, конечно, версия, что не умер, а стал монахом-отшельником Фёдором Кузьмичом).

Кстати, Александр был последним в истории Европы – и предпоследним в истории мировой (последним оказался Абдель-Азиз аль-Сауд, основатель Саудовской Аравии) – монархом, который сам вёл своих солдат в бой: в 1814 году под Фер-Шампенуазом “наша конница, действуя совершенно самостоятельно, без всякой поддержки пехоты, изрубила два французских корпуса и Император Всероссийский, как простой эскадронный командир, врубился в неприятельский строй” (Керсновский). Как-то не до кальянчика.

Александр III, внук Николая I, был не менее аскетичен, чем дед. Вот что писал о нём министр финансов Витте: “Точно так же, как он относился к деньгам государственного бюджета, так же он относился и к собственному своему хозяйству. Он терпеть не мог излишней роскоши, терпеть не мог излишнего бросания денег; жил с замечательной скромностью. Конечно, при тех условиях, в которых приходилось жить Императору, часто экономия его была довольно наивна. Так, например, я не могу не сказать, что в Его царствование, когда я был министром, при дворе ели сравнительно очень скверно. Я не имел случая часто бывать за столом Императора, но что касается так называемого гофмаршальского стола, то за этим столом так кормили, что можно сказать, почти всегда, когда приходилось там есть, являлась опасность за желудок.

И, кажется, Император Александр III не мог достигнуть того, чтобы исправить гофмаршальскую часть. Сам Император Александр III любил пищу чрезвычайно простую, и когда Ему Его стол приедался, то Он, будучи уже, бедный, больным, в последние полгода Его жизни, или немного более, иногда, просил как лакомства, чтобы ему приносили обед обыкновенный солдатский или охотничий из ближайших казарм или охотничьей команды”.

И Витте, и другие современники замечали, что Александр III с его огромными размерами выглядел достаточно странно в своём крошечном кабинете в Царском селе, где он почти упирался головой в потолок. Секретаря у императора не было – все бумаги он разбирал самостоятельно.

В любви к роскоши был замечен только один из шести последних русских императоров – Александр II (он и построил последний императорский дворец – Ливадийский в Крыму, а блеск проводимых в Зимнем балов была известна всей Европе). Впрочем, Александр Второй отличался заодно и беспорядочностью в личной жизни и крайней неразборчивостью в финансовых вопросах, что отличает его от всех других из шестёрки. Надо сказать, что уже полтора века назад современников эти его качества немало отталкивали.

Ну и немножко личного: признаюсь честно, вся история про роскошный дворец лично меня не очень волновала бы, будь наш сияющий лидер новым Ли Куан Ю, генералом Паком или Петром Первым, если бы при нём Россия превратилась – или быстро превращалась – в эдакую Канаду на максималках. Но как-то так получается, что Куан Ю, Пак и Пётр совершенно не интересовались роскошными резиденциями. Ну и дураки: глава в учебнике будет когда-нибудь потом, не лучше ли пока заняться аквадискотекой.

Василий «Ватоадмин» Тополев,  V – блокнот